Твое сердце принадлежит мне

Дин Рэй Кунц

Мысль о том, что за угрозой неминуемой смерти таится предательство женщины, подарившей ему любовь и счастье, была для Райана Перри гораздо страшнее, чем роковой приговор врача. Спасти его могла только пересадка сердца. И теперь все зависело от результата отчаянной гонки: трагический исход или появление подходящего донора.

Но порой, когда уже нет надежды на помощь кого-либо из нашего мира, случается чудо, и приходит кто-то из дальнего далека, и тогда остается лишь поверить в реальность Невозможного. Итак, Перри получил новое сердце. Но вместе с ним на Райана обрушилась и вина за чужое преступление. И ожидание неминуемой расплаты…

Дин Кунц

Твое сердце принадлежит мне

Эта книга посвящается Тиму и Серене Пауэрс, по причинам, очевидным для всех, кто их знает.

…Все рушится, основа расшаталась,

Мир захлестнули волны беззаконья;

Кровавый ширится прилив и топит

Стыдливости священные обряды…

    У. Б. Йейтс. Второе пришествие.

Часть I

…Жилища все исчезли под волнами,

Танцоры все исчезли под холмом…

    Т. С. Элиот. Ист-Кокер

Глава 1

Райан Перри этого не знал, но что-то в нем уже сломалось.

В свои тридцать четыре он вроде бы пребывал в лучшей физической форме, чем десятью годами раньше. И почему нет? В доме отлично оборудованный тренажерный зал. Плюс личный инструктор, который приходил трижды в неделю.

В среду утром, в сентябре, поднявшись с кровати, распахнув шторы в спальне и увидев, что небо синее-синее, чистое, как вымытая тарелка, а море синевой не уступает небу, которое в нем отражалось, Райан понял, что прибой и песчаный пляж куда притягательнее завтрака.

Он вышел в Интернет, сверился с сайтом серферов, позвонил Саманте.

Она, должно быть, посмотрела на номер, с которого звонят, потому что он услышал:

– Доброе утро, Моргунчик.

Она иногда называла его Моргунчиком, потому что буквально перед самой их первой встречей, тринадцатью месяцами ранее, у него начался приступ миокимии[1 - Миокимия (myokymia) – заметное трепетание некоторых мышечных волокон при отсутствии любых других аномалий в организме человека.], неконтролируемого подергивания века.

Если Райан очень уж увлекался разработкой компьютерных программ и не спал тридцать шесть часов кряду, нервный тик правого глаза заставлял его оторваться от клавиатуры, и выглядел он так, словно веко азбукой Морзе выбивало сигнал бедствия.

Таким его и увидела Саманта, когда вошла в кабинет Райана, чтобы взять интервью для статьи, которую ей заказали в журнале «Вэнити фэа». Она подумала, что он флиртует с ней… и флиртует неуклюже.

Райан сразу хотел пригласить девушку на свидание, но понял, что серьезность, с какой Саманта относится к порученному делу, заставит ее отказывать ему до тех пор, пока она не закончит статью. Вот почему он позвонил лишь после того, как выяснил, что статья сдана.

– А если вдруг окажется, что в статье я размазала вас по стенке? – спросила она.

– Вы не размазали.

– Откуда вам это известно?

– Я не заслуживаю того, чтобы меня размазывали, а вам свойственна справедливость.

– Для такого утверждения вы слишком плохо меня знаете.

– По вашей манере брать интервью я понял, что вы умная, ясно мыслящая женщина, над вами не тяготеют политические догмы, вам чужда зависть. С вами я могу чувствовать себя в полной безопасности.

Он не собирался ей льстить. Говорил, что думал.

Саманта тонко чувствовала ложь, поэтому у нее не было оснований сомневаться в его искренности.

Среди тех качеств, которые привлекают умную женщину к мужчине, правдивость стоит в одном ряду с добротой, храбростью и чувством юмора. Она приняла приглашение Райана пообедать с ним, и последующие месяцы стали самыми счастливыми в его жизни.

– Шестифутовые волны, – услышала она от него в то утро, – гладкие и могучие, солнечные лучи, прожигающие до костей.

– У меня предельный срок.

– Ты слишком молода, чтобы говорить о пределах.

– У тебя опять период маниакальной бессонницы?

– Спал, как младенец. Разве что не в мокром подгузнике.