Здесь начинается книга

Человеку надо любви, и он взывает во Вселенную: дайте, мол, побыстрее, побольше и как мне требуется, негодую. А Вселенная по этому поводу рассуждает как? – Вселенная не рассуждает никак. Однако любовь к людям всё ж таки приходит.

Постучавшись в грудную дверь, любовь требует от человека выйти из скафандра в открытый космос. Но многие стесняются, поэтому либо выходят понарошку, либо просовывают наружу какую-нибудь незначительную часть тела. Чуть осмелев, выпрыгивают на пару мгновений, чтобы тотчас вернуться в скафандр. И посмотреть, а как там объект любви – уже вышел?

В любви считается всё: вздохи, слова, количество цветов и приседаний, взгляды по сторонам, (не) вымытые тарелки-вилки, опоздания и ночи под дверью. Эта валюта настолько относительна, что близка к абсолютной. Охота за ней ведётся с остервенением, какого не знают реальные деньги, а страх банкротства превращает людей в чудовищ. Война (а это война) продолжается до того момента, пока человек не найдёт в себе силы выйти из скафандра. Или пока у него не кончатся силы в нём оставаться. А в космосе счёт заканчивается за ненадобностью. Там и валюта ни к чему. Там что-то другое, особенное. Непостижимое.

В этой книге собраны искренние и глумливые, пронзительные и леденящие, глубокие и поверхностные, наивные и ядовитые, нежные и безжалостные стихи о любви. Нет, они не о том, что любовь делает с человеком. Они о том, что человек делает с любовью, лишь бы перевести на понятный язык пугающие внутренние метаморфозы и оправдать своё нежелание выйти из скафандра.

Эта книга – для вас. Читайте, мои дорогие. Смейтесь, грустите, пойте, злитесь, тоскуйте, умиляйтесь, бойтесь. Одним словом – чувствуйте. Чувствуйте себя живыми.

Там, в космосе – безусловная победа, богатство, слава и многое другое, что можно долго описывать словами, для этого никак не подходящими и не предназначенными. Там – одно из самых чудесных обретений, возможных в жизни и доступных каждому. Главное – выйти наружу. Пора.

Благодарности

Спасибо Дмитрию Михееву. Дима, без тебя этой книги не могло случиться.

Друзья мои, спасибо вам. Я не называю вас поимённо, потому что вы и так все здесь. Спасибо за поддержку, за критику, за внимание и демонстративное молчание, за сюжеты и их развенчание, за вашу реакцию, за то, что вы у меня есть. Эта книга – вам. Ну да о чём я говорю!..

Главное спасибо – моим любимым родным девочкам

Медузы и арбузы

Медуз с арбузами хоровод.

Медузы арбузам: Вперед! Вперед!

Арбузы медузам: Назад! Назад! —

Слабые тормоза.

Медузы арбузам: За мной! За мной! —

С мякотью вашей не страшен зной!

Арбузы медузам: Куда? Куда? —

Мы люди, а не еда.

Медузы арбузам: Наверх! Наверх! —

Сверху – и вниз, на парах на всех!

Арбузы медузам: Никак! Никак! —

Нежны и ранимы бока.

Медузы арбузам: Банзай! Банзай! —

Прыжком самурайским воздух взрезай!

Арбузы медузам: Отбой! Отбой! —

Не нужен арбузный бой.

Медузы арбузам: В игру! В игру! —

Прекрасен же наш хоровода круг!

Арбузы медузам: Да ну! Да ну!

Лучше смотреть на Луну.

Медузы медузам: Что за блажь? —

С арбузами скучно. Айда на пляж?

Арбузы арбузам: Медуз дави! —

Они недостойны любви.

Не разлей вода

Две подруги, смешная и строгая,

К нам забрели на рюмку чая.

Первую я прицельно трогаю,

Вторая прицельно мне мешает.

За каждым следит моим движением,

Бьёт по рукам: «Не лезь! Не лазь!» —

Всё потому, что с первой в сравнении

Вторая не удалась.

Когда-то

Когда-то однажды, давно когда-то,

Настолько давно, что глаза сокрыли,

Была у меня ты, была у меня ты,

И был у тебя я особой былью,

И зрели рулады, и танцы спели,

И в утро кауро вливался вечер,

И были огни новогодней ели,

И свечи каштана, каштана свечи,

И стыли стремнины, плясали плёсы,

И было неверье вернее веры,

И ты нисходила ко мне с утёса,

И я выползал из своей пещеры,

И путались плотью дрёмы в яви:

Я грел тебе лето, морозил зимы…

И было всё так легко поправить.

И было всё так непоправимо.

Аналогия

Тебе не писала уж восемь лун,

Но нынче – послушай, Витенька:

Дав