Время
Подарок
Пожалуйста, кто-нибудь,
Подарите мне время!
Приносите его в белых пакетах и складывайте у двери…
Я б его выпускала кругом облаками,
Я бы даже к нему прикасалась руками,
Как туман невесомо б его разводила,
Возникали б и гасли в квартире светила…
Чтоб в руках потерявши обычную плотность,
При нагреве утратило бесповоротность…
При нагреве в ладонях, на сердце, у тела
Время всё расширялось, но, всё же, летело…
Затвердевшее время не тает при свете,
Оно плотно спрессовано в белом пакете.
И написано сбоку: «Подарок. От Бога.»
Так обычно стоит на полу у порога.
Время
Не назначайте мне встречу
завтра в четыре или
на пятницу, в полседьмого, —
не расставляйте сети.
Возможно, я завтра в четыре
буду в своей квартире…
Или же я не останусь
там ни за что на свете…
Время само – безвредно,
само по себе – свободно,
как, ненароком, к обеду
шагнувшая в кухню кошка.
Как оно может меняться,
если всегда – сегодня?!
Если за ним не гоняться,
оно навредить не сможет.
На мелкие-мелкие клочья
порву я листочки с планом.
Уже смеётся мгновенье,
вечностью всё заполнив.
Меня вам не заморочить
часами. Ведь это странно
живое и вечное время
резать на мёртвые комья.
Вернусь, может быть, под вечер,
а, может быть, и пораньше…
Не назначайте мне встречу,
облавой меня не гоните!
Не назначайте мне встречу,
не принуждайте к фальши.
Меня окружает вечность…
А вы «к трём часам» хотите…
Башня
Башня из камешков и песка…
Только всё бережно сложится —
Снова волною смывает тоска
Со стен безмятежные рожицы.
Снова рушатся корабли
Кренятся мачты бумажные.
Крылья, оказывается, не смогли
Доставить послания важные…
И – снова – заново! Только уже
С меньшей надеждой и силою,
Строишь, на том же, что был, этаже,
Пишешь по озеру вилами.
Кажется, всё, что ты делаешь – прах…
Лишь воплотится – рассыплется…
Прибой, разрушающий башенку прав,
Жаль, что никак не насытится.
Но правы и те, кто наутро опять
В игры играют песочные,
Копают канавки, от волн охранять
Пытаются стены непрочные.
И снова слизывает прибой
Цветы и окурки, и прочее.
И снова в душе наступает покой…
Но заново строить не хочется.
Хочется просто смотреть в облака,
Есть бутерброд подтаявший,
Следить, как легко проплывают века,
Как светится день наступающий.
Всё сбывается
Бывает, ты даже не помнишь мечту свою давнюю,
Но старой кареты колёса скрипят, и стараются лошади…
И вот, через тысячи лет, замечаешь вдруг Даму Печальную,
Что, как чужая, стоит сиротливо на площади…
Вдруг озаряет; о, да! Это то, что однажды привиделось
В самых безумных мечтах загадалось, пропелось, придумалось…
Только теперь это просто всего лишь обыденность.
Эх, загадала б я лучше действительно что-то безумное!
Мелочи вздорные были томленьем и жаждою.
Были когда-то оплаканы, были Мечтою Несбывшейся…
И – через годы! – к тебе добирается каждая…
Десятилетия может стремиться к тебе, изменившейся.
Было так странно… Однажды в обычных событиях
Я разглядела черты миражей из далёкого прошлого…
Вся моя жизнь – вот такое случилось открытие! —
Это старинных желаний и чаяний щедрое крошево.
Ах, этот сдвиг на века! Это не совпаденье во времени!
Что за насмешка, когда исполняется детское?!
И сожалеешь, о старом безумном стремлении…
Что-то уже не мечта для тебя, а реальное бедствие!
Смейся сквозь слёзы! Ты знаешь, что ВСЁ исполняется?!
Сказочной Золушке даже не снились твои приключения!
В памяти Мира – всё действует, всё сохраняется…
Всё исполняется. Всё! Вот такое с мечтами мучение.
Сон-Трава
В мае, когда ещё снег не растаял
В тёмных овражках под старыми елями,
Нас, как щенят, погулять выпускали
В лес у костра, с беготнёй и с качелями.
Папа сиденья готовил из лапника,
Мама шуршала кульком с бутербродами.
Я из коры запускала кораблики
В луже лесной над тенями подводными.
Пахло «железкой» и шпалами сонными,
Дымом, корой, прошлогодними листьями.
Сверху, сквозь кроны, смотрело бездонное
Синее небо окошками чистыми.
И на проталинках, нежно-пушистая,
Ярко цвела Сон-Трава фиолетовы