Назад к книге «Когда говорит сердце» [Марина Раевская]

Когда говорит сердце

Марина Раевская

Маша знает Костю и Пашу еще со студенческих времен. Костик – душа компании, весельчак и балагур. Паша – его полная противоположность. Костя умеет говорить красивые слова, от которых Машино сердце начинает биться чаще, а Паша все больше молчит. Его слова – это цветы, походы в театр и кафе. Прошло время, а Маша так и не смогла понять, с кем из двух парней готова связать свою жизнь, в чьих объятиях хочет просыпаться каждое утро. ДТП, в которое попадает Маша, помогает ей услышать, что говорит ей сердце.

Марина Раевская

Когда говорит сердце

© Лесовикова Е., 2017

© DepositPhotos.com / ArturVerkhovetskiy / maverickette, обложка, 2018

© Книжный Клуб «Клуб семейного досуга», издание на русском языке, 2018

© Книжный Клуб «Клуб семейного досуга», художественное оформление, 2018

Никакая часть данного издания не может быть скопирована или воспроизведена в любой форме без письменного разрешения издательства

* * *

Предисловие

Дорогой читатель, не надо раньше времени обвинять нашу милую героиню в двуличности или отсутствии девичьей чести, в разборчивости или неразборчивости. Не надо говорить о морали или аморальности. Судьба, ты и сам прекрасно это знаешь, порой выбирает невероятно извилистые тропы, чтобы привести нас к правильному решению. Или увести от неправильного. Да и то – сколько раз в жизни каждый из нас сетовал: «Эх, будь я тогда умнее…», или: «Мне бы тогдашнему мои сегодняшние мозги…», или: «Вот я дурак, что тогда послушался (ну, или не послушался) внутреннего голоса…»

Вот и посмотрим, как ехидная Фортуна вразумляла милую девушку Машу.

Глава первая

Маша смогла встретиться с Ритой только в начале июля. Но та обижаться не собиралась – у обеих конец июня выдался хлопотливым.

Так уж устроена девичья дружба – можно не видеться неделями, но чувствовать, что с твоей подругой все в порядке. А можно часами не находить себе места: «С ней что-то случилось». И чаще всего так оно и есть. То ли с парнем поругалась, то ли на экзамене билет трудный попался, то ли, не дай бог, конечно, со здоровьем нелады.

Должно быть, так можно сказать не обо всех подругах, но о Маше и Рите – наверняка. Девушки переписывались и перезванивались почти каждый день. Но вот встречаться достаточно часто у них не получалось. Правду сказать, совсем редко получалось. И пусть объяснений этому имелось множество, обе чувствовали, когда подруги рядом не было. Да, она есть, она на связи, но не рядом.

Многие тут могут пожать плечами, дескать, эка беда. Она ж на связи, а то, что не рядом… Дела, у всех дела.

В общем, это будет достаточно справедливым замечанием, но Рита и Маша с трудом смогли привыкнуть к такому состоянию, ведь раньше они не просто встречались каждый день, а по многу часов были рядом. Сначала в детском садике, потом в школе – с первого класса до последнего. Потом все лето перед поступлением… даже за списками поступающих следили вместе. Но вот дальше, к их ужасному сожалению, девушкам пришлось расстаться. Рита была настоящим технарем – папина любимая дочка воплотила в себе папины же мечты о сыне – знала, какой инструмент куда применить, как устроена вся домашняя техника, могла починить машину, даже застряв посреди пустыни. А Маша была идеальным, стопроцентным гуманитарием – историю и языки, казалось, впитывала просто кожей, а вот точные науки и тем более всевозможные устройства вызывали у нее даже не подсознательную истерику, а истерику прямо-таки на клеточном уровне. Хотя она замечательно шила, вязала и получала истинное удовольствие от рукоделия. Одним словом, полная противоположность Риты. Понятно поэтому, что Рита поступила в политехнический, а Маша – в университет на иняз.

После поступления виделись они реже, да и общих тем для разговоров стало поменьше. Вернее, так случилось бы у любых других подруг. Но только не у них: Рита пыталась просветить Машу в науках инженерских, а Маша мечтала показать Рите всю красоту правильной речи на всех возможных языках.

Вот так, просвещая друг дружку, девушки провели все пять лет обучения в высших учебных заведениях. О нет, разумеется, не только в бесконечной болто