Колючий Путь
Сергей Савин
Всё как у людей. Нормальная работа, милая девушка, стабильная жизнь. Потолок. Аккуратно побеленный, непробиваемый, выдавливающий радость из жизни. Как вырваться из серых будней? Узнать, какова окружающая реальность на самом деле и найти своё предназначение.Если ты подспудно веришь в чудеса несмотря ни на что, если твоя душа ищет странного, судьба столкнёт тебя с магией.Магия совсем не такая, как в романах фэнтези и популярных ТВ-шоу. Опасное, сложное искусство, способное убить или создать целый мир. Стать магом трудно, для этого надо пройти длинный тернистый путь.
Не кляните, мудрые. Что вам до меня?
Я ведь только облачко, полное огня.
Я ведь только облачко. Видите: плыву.
И зову мечтателей… Вас я не зову!
К. Бальмонт
«Реальность существует независимо от вас. До тех пор, пока вы с этим согласны.»
В. Зеланд
Первая глава
Словно нырнул в горный ручей. Текучая, прозрачная, лёгкая и холодная пелена отгородила от мира. Звуки стали ниже, исказились, изменились до неузнаваемости. Фоновый шум центральной станции метро превратился в отдалённый гул. Сквозь него прорывались иногда яркие и громкие.
– Картошку купи, и майонез не забудь… – пропищали из-за правого плеча.
– Да, милый, люблю, целую… – известили сверху.
– Ваши документы… – густым басом прогудели снизу.
Привычный жёлтый свет хрустальных люстр ломался о струящуюся пелену как о злую призму. Невесть откуда взявшиеся белые лучи запрыгали от стены к стене, тени под лавками сгустились, цвета поплыли как на непросохшей акварели.
Дикобраз особо не удивился, как не удивляется форель, идущая сквозь встречный поток. Какая разница, какого цвета рыбаки и почему плохо слышно приближающуюся грозу?
На платформе станции метро «Арбатская» все спешили, толкались и переругивались. Бурный мутный людской водоворот не собирался униматься даже в субботу вечером. Смуглый парень доказывал остановившим его полицейским, что паспорт у него есть, но дома, парочка у стены самозабвенно целовалась, попрошайка, косящий под ветерана войны, воспользовался занятостью патруля и перебежал из одного вагона в другой.
«Где-то далеко идут поезда, самолёты сбиваются с пути» – Дикобраз застыл как вкопанный, уставившись прямо перед собой. Сквозь ледяную воду, милосердно изменившую свет и звук, он разглядел мысль, крутившуюся в сознании мелкой рыбёшкой уже многие дни. Речная хищница – форель – увидела добычу и бросилась вдогонку. Мысль была проще гальки и такой очевидной, что казалось странным, что ничего подобного до сих пор ни разу не приходило в голову.
К своим двадцати восьми годам Дикобраз достиг потолка. Неаккуратно побелённого, облупившегося, с грязными потёками.
Работа в одном из московских конструкторских бюро давно обрыдла. Он устроился туда сразу после ВУЗа исключительно ради отсрочки от армии, и теперь пожинал плоды. Утро, начинающееся с вытаскивания себя из постели за волосы, поездка в час пик на другой конец столицы, бесконечный рабочий день, заполненный рутиной, обратный путь сквозь тягучие, забитые усталой толпой, пересадки кольцевой линии, вечер за компьютерными играми и пиво по пятницам.
На работе он так ни с кем и не сошёлся. Огромное здание КБ словно кит воду с планктоном каждое утро втягивало в себя вереницу людей сквозь единственную «крутилку» на проходной и в конце рабочего дня выплёвывало недожёванный народ обратно.
Днём все сидели по отделам и время от времени выбегали курить мелкими группками. Местная курилка не проветривалась, вентиляция справлялась плохо, и оттого там постоянно висел застоявшийся кислый запах дешёвого табака. Дикобраз брезговал этим въедающимся в одежду запахом, как брезговал он и редкими корпоративами с обязательной идеологической частью в духе брежневского СССР. Дикобраза не оставляло ощущение, что корпоративы эти исподволь пропитывали душу какой-то ползучей мерзостью также, как «аромат» курилки одежду.
Даже получив повышение по службе, Дикобраз не радовался: в его существовании не поменялось ровным счётом ничего.
Только стала чаще сниться яма муравьиного льва. Почти каждую ночь он отчаянно карабкался по осыпающимся стенкам,