Бист Вилах. История одного Историка. Часть IV: Царская кровь

Алексей Мерцалов

20-е годы XX века. В Париже орудует неуловимый маньяк. Загадочным образом события XX века пересекаются с историей Средневековой Франции времен столетней войны. К расследованию подключается молодой историк, русский эмигрант. Какая-то тёмная сила, злой гений стоит на пути героя, разрушает все его планы и в то же время незримо оберегает его. Следы преступника приводят героев романа в революционную Россию, где начинают происходить совершенно удивительные события, выходящие за грани реальности.

Глава 1, в которой историк узнает о главном

– Не шевелитесь, Дариор, вам нужен покой и ещё раз покой, – сказал расплывчатый человек голосом Мортена.

Дариор тряхнул тяжёлой головой, помассировал глаза и, когда зрение нормализовалось, настороженно огляделся.

Он лежал на мягкой перине в комнате Смоленцева. Это открытие не принесло историку ничего, кроме досадной обречённости. За последнее время он пережил столько, что хотел уехать куда-нибудь в Океанию и забыться там навеки.

Мортен уже вышел, и Дариор остался наедине со своими мыслями. Рядом с ним на полке стояла банка воды, а рядом с ней лежали куча тряпок и газета. Видимо, кто-то из иоаннитов имел обыкновение протирать бессознательному Дариору лицо и читать над ним советские новости. Интересно…

Зашёл Михаил Андреевич и внимательно поглядел на Дариора:

– С возвращением, Алексей Михайлович, – сказал полковник, – пришла пора нам объясниться.

Историк приподнял голову с подушки. Но стоило ему сделать усилие, как к горлу подступила тошнота, и голову пришлось вернуть в исходное положение.

Михаил Андреевич подошёл ближе и участливо склонился над историком.

Он заметно постарел. Нет, на лице полковника не прибавилось морщин, а волосы не поседели, но в глазах и во всём облике этого человека появилась непереносимая усталость.

– Какой сейчас месяц? – пробормотал Дариор и сам поразился собственному голосу – таким изнеможённым и слабым он был.

Несмотря на пессимистические настроения, Смоленцев нашёл в себе силы ухмыльнуться.

– Уже февраль. Право, вас долго не было с нами. Уже больше месяца вы пребываете в забытьи, и мы стали всерьёз беспокоиться о вашем здоровье.

– Уже начало февраля? – изумился Дариор. – Но ведь меня не было меньше месяца!

Смоленцев аккуратно сел на краешек кровати и смачно задымил сигарой.

– Сейчас девятое февраля. А шестого января мы перенесли вас сюда из той мерзкой лачуги.

Дариор, хоть ему и не хватало сил, старательно призадумался.

Получается, иоанниты нашли его в тот же самый день, когда он отправился в прошлое. Стало быть, в соответствии с реальным временем его не было всего несколько часов. Вероятно, Бист Вилах всё рассчитал заранее.

– Как вы меня нашли?

– Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Тот день, шестое января, забыть невозможно. Сначала вы увязались провожать Анастасию Николаевну до вокзала, потом из всей группы вернулся один лишь Семён и сообщил, что вы с надворным советником отправились по какому-то важному делу. Я забил тревогу, отправил всех оставшихся членов группы, в том числе и ваших французских друзей, на поиски. И всё безрезультатно. Затем на квартиру заявился некто Сытин, нёсший в охапке надворного советника Василевского. По его словам, вы с Сергеем Николаевичем ворвались к нему в заведение, напились и устроили отвратительную драку с перестрелкой.

Хотя события того дня и казались Дариору далёким прошлым, даже теперь он помнил, что драку развязал сам Сытин, а никакой перестрелки и в помине не было. Кажется, оборотистый кулинар изрядно приукрасил и без того яркую сцену в таверне, в дикой надежде на поспешную миграцию из страны.

– Что с Сытиным? Вы отправили его в Париж?

– Обойдётся, – поморщившись, ответил Михаил Андреевич, – я выделил ему каморку на Остоженке – пусть посидит, подумает, а дальше посмотрим. Если его что-то не устраивает, пусть отправляется к своему железному тёзке. Но сейчас речь о другом. Итак, после разнузданного дебоша в кабаке вы перекинули беспомощного Василевского на руки Сытина, а сами понеслись на поиски приключений, ибо к тому врем