Весенний месяц ноябрь. Повести и рассказы. Теория литературы, публицистика

Валерий Леонидович Терехин

Герой повести «Весенний месяц ноябрь» украинец Микола Мурч?к вступает в неравную схватку с бандой «местных», терроризирующих подростковый туберкулёзный санаторий… Произведение публикуется в оригинальном варианте, соответствующем изначальному авторскому замыслу. Москвич Марат – индивидуалист, но от тренировки к тренировке становится частью команды. Столичные тренеры готовят регбистов ДЮСШ «Локомотив» к решающей схватке с киевским «Авиатором» («В регби»). В застоявшемся от безделья «элитном» Прикарпатском военном округе местечковая армейская бюрократия назначает на старшие должности только «своих». Сопротивляясь засилью «львовских», капитан Раскосов затевает аппаратную интригу… Станет ли русский офицер майором Советской Армии? Об этом читайте в повести «Детская игра». В книгу включены рассказы, в т. ч. «Крановщица из Саратова», полюбившийся российскому читателю, а также статьи в области теории литературы. В разделе «Накануне Разлома» опубликованы материалы о ситуации на Украине в 2010–2013 гг. Книга предназначена для читателей всех возрастов, которые любят Россию.

Валерий Терёхин

Весенний месяц ноябрь. Повести и рассказы. Теория литературы, публицистика

© Терёхин В.Л., 2017

© Издательство ИТРК, издание и оформление, 2017

* * *

Повести

Весенний месяц ноябрь

I

Темнота зашторила окна. Ветер бешено завывал, рвался. По веранде гуляли сквозняки, грязные стёкла захлёстывала беспорядочная дробь дождя.

На веранде было холодно. Разворошенные постели в два ряда пустовали. Лишь в дальнем конце сиротливо мерцала неоновая лампа. Там сидели четверо: высокий, худощавый Микола кутался в куртку, хмуро смотрел, а рядом разлеглись Халва и Малюта, кто в телогрейке, кто в свитере. Мерин тасовал колоду.

– Готово…

Микола небрежно кинул пятак. Остальные высыпали на середину свои копейки. Халва и Малюта нетерпеливо заёрзали. По изодранному одеялу заскользили засаленные карты. Прошла минута, другая. Вот Мерин перевернул размалёванные тузами и бубнами картонки и мутно поглядел на Миколу.

– Мой кон!

Никто не ответил. Мерин без промедления сгрёб монеты и рассовал по карманам.

Микола провёл ладонью по лицу. Хотелось есть. Халва и Малюта замерли.

В областном подростковом туберкулёзном санатории все четверо старожилы: лечились не первый год и знали друг о друге всё… Болтали про Мерина, что шулер. Но сказать об этом вслух мог только Микола.

«По-пустому зачем связываться, – думал он, – Мерин и слободские ребята – друзья не-разлей-вода. Лучше было бы сложиться втроем на пачку сигарет. Сам полез, лёгкой жизни захотел… Нет, деньги – это стихия Мерина. Теперь вот, шляйся по территории, подбирай бычки…» Микола обругал себя, вскочил, толкнул Халву. Тот, маленький, вёрткий, словно ртутная капля, дёрнулся и поднялся.

– Пошли на базу! – Микола вытащил из кармана куртки облезлый портсигар и побрёл на свет коридора. Халва потянулся за ним. Малюта уже любезно перешучивался с Мерином. «Он тебя обобрал, а ты стелишься, – тоскливо подумал Микола про Малюту, – верь тебе после этого». Участил шаг; на веранде весь иззяб.

В санатории было три отделения: одно мужское и два женских. Но во всех трёх туалетную комнату называли «базой». Власть медицинского персонала на неё не распространялась: это был клуб, – здесь курили, стирали, дрались, в общем, общались. Летом, после девяти часов вечера, когда наружные двери запирались, отсюда, со второго этажа, спускались по верёвке и ходили купаться на Оку, одни или с девочками.

В туалетной комнате сейчас жарко. Микола приоткрыл оконный створ, сам присел на подоконник и, щёлкнув портсигаром, передал последнюю папиросу Халве. Тот сощурил узенькие глазки, спустил телогрейку с плеч, вытащил спички.

– Микола, слезь. Череп побереги, – прислонившись к батарее, Халва дыхнул дымом. – Кинут щас по стеклу!..

Микола зло уставился на него и распахнул створ настежь. Сам не сдвинулся с места. А в темноте орали уже в две глотки. Ещё секунда – и кусок битого кирпича, пролетев в полураспахнутое окно, ударился о стену и оставил облачк