Прошлое и настоящее
Альфия Гай
В 2050 году всё резко изменилось. Но не все смогли также легко измениться со временем. Александр, уже довольно пожилой человек, скучает по уходящему прошлому. За опорой он приходит к Кремлю и пьет на его фоне. Способно ли хоть что-то заставить его измениться?
1
Он приходил сюда часто. Почти каждый вечер он сидел здесь – напротив Кремля и пил. Он приходил сюда, как на островок прошлого, смотрел и пил. Возможно, его терзала боль по уходящему времени. Он не узнавал облик Москвы, всё изменилось. Лишь красный Кремль, да собор Василия Блаженного на его фоне оставались неизменными. Возможно, он и это время оказались несовместимы.
Он смотрел на Кремль неотрывно. Он, как и этот Кремль уже излишек прошлого. Родился в СССР, рос в непростые 90-е, работал в постоянные кризисы. Он привык бороться постоянно за свое место. А теперь всё есть. Есть работа. Есть социальное обеспечение для каждого. Есть хорошая материальная поддержка, если у тебя трудности в жизни, а у молодёжи сейчас сплошные трудности: не могут путешествовать и получать за это деньги!
– Хах! – воскликнул он на волне своих мыслей и сделал новый глоток крафтового пива, обернутого в мешок из кукурузного крахмала.
Теперь всё есть. А ему как будто не хватает места, и он приходит смотреть на старый Кремль.
– Тьфу! – этим жестом мужчина выразил всё, что было у него на душе.
– Дяденька, вы чего плюетесь то на площади? – вдруг послышалось рядом.
Мужчина посмотрел на паренька. Тот был одет в экзокостюм. Легкий, прочный, не занимает места, теплый – просто нажимаешь кнопочку, и он обволакивает твоё тело, можно выбрать любой цвет. Ему это казалось смешным, хоть и приходилось признавать, удобным. Сам мужчина был одет по старинке: легкая курточка, по типу кожанки, стрейч джинсы, лёгкая термокофта. В руках у парня был новенький смартфон толщиной в пару миллиметров.
– А…– Мужчине очень хотелось сказать: «А в наше время…», но он вспомнил, как он смеялись в детстве над своими родителями, которые постоянно это повторяли.
– А иди ты куда шёл, парень, не твоё дело. Тебе не понять.
Мужчину зовут Александр Алексеевич. Когда то его звали: Санёк, – а теперь Александр Алексеич.
Парень то остался стоять на месте, сверля мужчину взглядом в своих очках с возможностью видеть в темноте. А вот «Санёк» пошёл по Арбату. Улица тоже всё также была в огнях. Только теперь электричеством эти фонарики, всю эту площадь питал переработанный мусор. А чтоб не портить вид красной площади, установки по переработке мусора в энергию спрятали под землей. Он это знал, так как сам 2 через 2 возил мусор со всей Москвы сюда. Теперь на Арбате есть отверстия на асфальте, куда каждый может выкинуть бутылку, фантик, недоеденную еду. Казалось бы, Александр Алексеевич работает в такой современной области, но он делал то, к чему просто привык: собирал мусор в одном месте и вёз его в другое. Всё-таки он никак не мог угнаться за всеми нововведениями современной столицы.
Александр Алексеич побрёл до электрички домой. Теперь электрички на магнитных подушках за минуты могли увезти до пригорода. По началу «Саньку» было не привычно так ездить, ему казалось, что этой электрички отвалится пол или она сама упадёт вниз со своей подушки, но со временем он свыкся. Так и садился он в ультрановый вагон поднебесной ласточки, которая теперь могла развивать скорость до 900 км/час, на фоне бьющих курантов.
2
Шум вертолёта мешал ему спать. В последнее время сон итак приходил к нему с трудом, так ещё и бесконечное жужжание вертолётов! «Эти вертушки хуже комаров!», – в сердцах подумал Александр Алексеевич.
Сейчас многие передвигались на вертолетах. Ими стало легко управлять, на некоторые модели даже не нужны особые права, главное получить разрешение в ГИБВД*[1 - * ГИБВД – Государственная инспекция безопасности Воздушного Движения] – относительно новое подразделение, появившееся в связи с ростом количества вертолетов. Но их обслуживание всё ещё было очень дорогое. Нужна специальная стоянка, много топлива, да и, если честно, ещё мало зданий построили вертолетные площадки, как на крышах, да и возле домов. И