Это мое последнее обещание
Владимир Кривоногов
История Матвея и Ани, которые любили друг друга со школы, пережили расставание и предательство, но сумели найти себя после многих попыток.
Владимир Кривоногов
Это мое последнее обещание
1
Он держал ее за руку не отводя взгляд от больших карих глаз. Они блестели от слез, кричали о любви!
– Я тебя не пущу! – она надула губки, вырвала свою маленькую ладонь и сложила руки на груди.
– Аня…
– Не пущу и все тут!
Матвей сжал губы, нахмурился.
Вдалеке кричали ребята, веселились, как в последний раз. Взрыв хохота – теплый июньский вечер зазвенел от юных голосов.
– Ты же знаешь, я не могу остаться.
Матвей осторожно погладил ее руку, коснулся щеки. Аня смягчилась.
– Всего два года, – с воодушевлением заговорил он, – и ты приедешь ко мне! Поступишь на медицинский, как собиралась. Поселимся вместе. Я буду тебе писать каждый день! А на каникулы обязательно приеду, обещаю!
Матвей положил ладони ей на плечи, и Аня кинулась в его объятья.
– Папа говорит, что меня поселят к бабушке, – обиженно проговорила она. – А я ее даже совсем не знаю! Я говорила, что буду жить с тобой, но папа… А мама сказала, что посмотрим.
Матвей поцеловал ее в лоб, потом в кончик вздернутого носика, в губы. Его обдало жаром. Легкий ветерок чуть остудил его пыл, принеся запах полевых цветов, яблонь и сирени. Ребята вдалеке так же задорно кричали, распевали песни, клялись в вечной дружбе. Их голоса становились все дальше, все меньше слов верности до гроба можно было разобрать в невнятных речах. Матвей вдруг почувствовал нечто важное, но не мог выразить это ясной мыслью. Аня всхлипнула.
– Давай ты поедешь не завтра? – дрожащим голосом произнесла она. У Матвея защемило в груди. – Останься еще на день.
Матвей сбился со счета, сколько раз он говорил «не могу» за этот вечер. Ему не хотелось снова произносить эту холодную, как сталь ножа, отсекающего прошлое от будущего, фразу. Он промолчал.
– Я тоже буду писать тебе, – Аня справилась с подступившими рыданиями. – И буду ждать тебя! Когда ты приедешь?
– Зимой, под Новый год.
– Мы проведем его вместе!
– Да.
Матвей снова поцеловал девушку. Она ответила на поцелуй. По ее щекам струились слезы. Матвей чувствовал соленый вкус на губах, слышал, как участилось ее дыхание, как рыдания отступают, а сердце наполняется счастьем. Оно разливалось медовым запахом, сочилось из каждой тени, разносилось по теплому воздуху. Кажется, его даже почувствовали ребята вдалеке, потому что их голоса стали тише, спокойнее. А может, они, наконец, осознали, что больше не увидят друг друга такими, как сейчас. Может, они поняли, что каждый из них скоро изменится, станет другим, не сможет больше гоготать и безумствовать так искренне рядом с этими людьми. Может, они, как и Матвей, узнали, наконец, цену настоящей разлуки.
2
Зима стояла суровая, снежная, не прощающая ошибок. Близился Новый год. Матвей писал ей каждую неделю по большому письму, каждый вечер они созванивались, не могли наговориться до поздней ночи или раннего утра. Он рассказывал об учебе, о новых знакомых и студенческой жизни. Институт выделил ему комнату в общежитии, где всегда было шумно, людно и весело. Аня поддерживала его, успокаивала, когда Матвей не сдавал зачет, смешила рассказами о своих глупых подругах. Время летело, подгоняемое декабрьской вьюгой. Душа волновалась, вздрагивала от воспоминаний и сладкого томления.
Аня зачеркивала дни в календаре, ложилась спать с именем Матвея на губах, подолгу разглядывала его фото в социальных сетях. Новых фотографий было мало – все время Матвей отдавал учебе и все чаще он рассказывал, что учеба идет тяжело.
Аня почти уговорила маму поселиться с Матвеем, когда поедет учиться. Папа же хмуро отмалчивался. Он оживлялся лишь тогда, когда речь заходила об экзаменах.
– Тебе надо сосредоточиться на уроках, – говорил он наставительно, – если хочешь сдать экзамены и поступить в приличный ВУЗ.
– Да поступлю я, – отмахивалась Аня.
– Поменьше бы об «амурах» думала, да побольше об уроках, – парировал папа.
Аня обычно уходила с громким стоном, закатив глаза.
Они не разговаривали уже