Первый хоббит Рональд Толкин
Из всех героев, которыми оксфордский профессор филологии и писатель Джон Рональд Руэл Толкин заселил выдуманное им Средиземье, именно в хоббитах он воплотил родственные ему души.
Он писал: "Я на самом деле хоббит, хоббит во всем, кроме роста. Я люблю сады, деревья и немеханизированные фермы; курю трубку и предпочитаю хорошую простую пищу (не из морозилки!); люблю и даже осмеливаюсь носить в наше унылое время узорчатые жилеты. Обожаю грибы (прямо из леса); юмор у меня простоватый. Я поздно ложусь и поздно встаю (по возможности). Путешествую я тоже нечасто". Хоббитания — та английская глубинка, которую с детства обожал Рональд.
Но родился будущий творец Арды не в Англии, а в Африке, в Оранжевой республике, куда вслед за мужем-банкиром Артуром Толкиным приехала мать Рональда Мэйбл. Джон Рональд Руэл появился на свет 3 января 1892 года.
Еще в детстве мальчик пережил столько приключений, сколько некоторым не выпадает за всю жизнь. Однажды слуга Исаак украл Рональда, чтобы показать односельчанам диковинного белого младенца. Когда туземец вернул малыша испуганным родителям, они простили его выходку. В благодарность слуга назвал собственного сына в честь хозяина — Исаак Мистер Толкин Виктор (последнее имя — дань уважения королеве Виктории).
В другой раз Рональда укусил тарантул, и мальчика спасла нянька, отсосав яд из ранки. Жуткие пауки со смертельным ядом на хелицерах позже нашли воплощение в творчестве сказителя.
После появления на свет второго сына, Хилари, Мэйбл вместе с мальчиками навестила английскую родню. Рональду запомнилась сестра отца — тетя Грейс. Она рассказывала невероятные истории о ратных подвигах предков! По версии Грейс, фамилия "Толкин" произошла от немецкого tollkuhn — "безрассудно отважный". Несмотря на романтические легенды, родственники матери Саффилды были Рональду ближе.
После внезапной смерти Артура вдова уже не вернулась в Африку. Вместе с детьми Мэйбл переехала в местечко Сэйрхоул близ Бирмингема. Фантазия Рональда и Хилари населила окрестности драконами и людоедами, и каждая прогулка братьев превращалась в увлекательное и опасное путешествие. Позже семья неоднократно меняла место жительства, но именно с сельскими пейзажами была связана для Рональда память о нежно любимой матери. Его стойкая приверженность католицизму тоже во многом определена верности материнским заветам (Мэйбл стала "паписткой" вопреки наставлениям родственников в 1900 году).
Мать учила сыновей английскому и латыни. Способности к языкам у Рональда были невероятные. Интерес — огромный. К примеру, еще в детстве он твердо решил выучить валлийский язык, увидев надписи на железнодорожных составах с углем, и позже исполнил мечту. В школе короля Эдуарда, куда в 1900 году поступил Рональд, преподавали настоящие фанаты филологии. Учитель английского языка Бруэртон был пуристом — поборником использования старых, простых слов. Если кто-то из учеников говорил "компост", Бруэртон впадал в ярость и заставлял несчастного много раз и громко произнести "дерьмо". Страсть учителя подвигла Толкина к поиску истоков родной речи. Ужаснувшись масштабу искажения языка после Нормандского завоевания, Толкин навсегда невзлюбил все французское — от словаря до кухни.
В школьном дискуссионном клубе диспуты вели на латыни. Но Толкин умел поразить. Исполняя роль греческого посла, он "обратился к Сенату" на древнегреческом; в роли посла варваров — на готском. Англо-саксонский, древнеирландский, немецкий, испанский — почти все языки юноша изучал самостоятельно. А ради забавы придумывал собственные.
Юные годы Толкина омрачила неожиданная смерть матери. В ноябре 1904 года Мэйбл впала в диабетическую кому и скоропостижно скончалась. Потрясение превратило от природы веселого Рональда в человека тревожного, склонного к депрессии. За любой победой он отныне видел поражение.
В 1908 году, снимая комнату у некой миссис Фолкнер, Толкин познакомился с юной сиротой Эдит Брэтт. Девушка была старше Рональда на три года. Она мечтала стать знаменитой пианисткой, а пока скрашивала своей игрой званые вечера хозяйки пансиона. Молодые люди болтали обо всем на свете, сидя в кафе и бросая из окна сахар на шляпы прохожих, — и влюбились друг в друга. Опекун Толкина, католический священник Фрэнсис Морган, воспротивился связи с протестанткой Эдит. А когда Рональд провалил экзамены в Оксфорд, отец Фрэнсис потребовал расстаться с девушкой. "Только на три года, — решил про себя юноша, — до совершеннолетия". Встретив препятствия, романтическое увлечение переросло в трагическую любовь, которую Рональд поклялся хранить в своем сердце вечно.
Не только влюбленность отвлекала юношу от подготовки к экзаменам. Рональд обожал регби, много времени тратил на филологические опыты и выдумывание собственных языков. Вместе с тремя школьными друзьями организовал сообщество, которое назвали сперва "Чайный клуб", а после "Барровианское общество" (в честь универсама Барроу, где продавали особенно вкусный чай). Однако взбучка, полученная от опекуна, подействовала. Толкин засел за уроки. В декабре 1910-го он сдал экзамены и получил стипендию оксфордского Эксетер-колледжа.
После окончания школы в 1911 году Рональд с семьей одноклассника совершил поход в швейцарские Альпы. В одной из сувенирных лавок он приобрел репродукцию Мадленера "Горный дух". Долгие годы Толкин бережно хранил картинку и однажды написал на бумаге, в которую она была завернута: "Прототип Гэндальфа".
В этом же году Толкин переехал в Оксфорд. Общительный юноша с одинаковым удовольствием участвовал в студенческих дискуссионных клубах и хулиганстве. Пристрастился к пиву и курению трубочного табака. Он всерьез интересовался сравнительным языкознанием, но прогуливал другие лекции. Рональд увлекся каллиграфией (каждому из друзей он писал особым почерком) и начал составлять новый язык на базе финского. Позже тот получил название "квенья" или "высокое эльфийское наречие". Именно в квенья, как ни в каком ином наречии, воплотился языковой идеал Толкина. Реальными языками он был доволен не всегда. "Разве можно отрицать, что cellar door ("дверь кладовки") звучит на английском красивее, чем sky ("небо") и, тем более, beautiful ("красивый")!" — восклицал Толкин.
Третьего января 1913 года, в свой 21-й день рождения, Рональд написал письмо Эдит — и получил ответ, что девушка помолвлена с другим. Толкин незамедлительно приехал к ней в Челтнем и уговорил расторгнуть помолвку. Эдит снова принадлежала ему! По требованию Рональда девушка перешла в католическую веру, что вызвало возмущение ее родственников и друзей. Эдит была вынуждена покинуть Челтнем. Бедняжке пришлось еще много лет скитаться по городам и плохоньким съемным квартирам, пытаясь хоть как-то заработать на хлеб и обрести себя в новой религии. Письма, которые Рональд слал невесте в первые годы такой жизни, лишь раздражали ее: юноша продолжал вести беззаботную жизнь, полную пития, кутежей и споров с друзьями о преимуществах английской литературы до и после Чосера.
Разве Толкину было дело до проблем Эдит, когда увлеченный эпосом — от финской "Калевалы" и англосаксонского "Беовульфа" до "Истории дома Волка" Морриса — он начал создавать собственные мифы! В 1914 году Толкин приступил к поэме "Плавание Эаренделя, Вечерней Звезды". Эльфийский язык требовал рождения народа, которому бы он принадлежал. И вот Эарендель уже плывет в страну эльфов Валинор, где растут два Дерева с солнечными и лунными яблоками…
А тем временем в Европе началась война. Многие, в том числе Хилари Толкин, ушли на фронт. Рональд оттягивает этот момент, вступив в Корпус военной подготовки. Но после получения степени бакалавра Толкин-старший был вынужден присоединиться к полку ланкаширских стрелков. Не желая командовать взводом, Рональд выбрал службу связистом. В марте 1916-го, ожидая отправки на фронт, он сочетался браком с Эдит. А летом вместе с полком отбыл во Францию.
Единственное положительное воспоминание Рональда о войне — это образ простого солдата-денщика, прислуживающего офицеру ("Я уступал ему столь во многом!"). Когда-нибудь из этого образа вырастет Сэм Скромби. Остальное Толкин хотел бы забыть, но не смог: ужасы окопной войны, грязь, пулеметный огонь, тысячи разлагающихся трупов. Многие однополчане Рональда были убиты в первых атаках, а его самого спасла "окопная лихорадка", переносимая вшами. В ноябре 1916-го Толкин был отправлен санитарным транспортом в Бирмингем. Когда через месяц встал вопрос о возвращении на фронт, у Рональда, вероятно, на нервной почве вновь начался жар. В итоге в бой Толкин больше не ходил. С небольшими перерывами он провел в госпиталях последующие два года, то пылая жаром, то выздоравливая, вплоть до окончания войны.
На войне погибли два друга Толкина по "Чайному клубу". Джеффри Бейч Смит успел перед смертью написать Рональду: "Пусть ты выскажешь все то, что пытался сказать я, когда меня уже не станет". Это подтолкнуло нерешительного Толкина к воплощению грандиозного замысла: создать не миф, но полную мифологию, пропитанную духом Англии и вобравшую в себя все — от космогонических преданий до романтических сказок. Лежа на больничной койке, Толкин взял блокнот и надписал его: "Книга утраченных сказаний". Легенда за легендой слагался будущий "Сильмариллион". Толкин признавался, что эти истории возникали в его сознании, как данность, как мимолетное проявление иной реальности. Он описывал "уже существующее", ощущая себя со-Творцом. Квенья и новый язык синдарин (основанный на валлийском) стали источником имен для эльфов-героев сказаний.
Эдит приходилось непросто. Пока муж грезил эльфами, жена едва не умерла, рожая первенца; меняла города, пытаясь быть ближе к мужу. В 1917 году близ Руса, когда Рональду давали увольнительную, они часто гуляли в лесу, заросшем болиголовом. Эдит пела и танцевала для своего возлюбленного. А он, любуясь на прекрасную жену, сложил балладу о великой любви смертного человека Берена и бессмертной эльфийской девы Лучиэнь. В конце 1918-го с окончанием войны окончились и скитания Эдит. Вместе с Рональдом они поселились в Оксфорде, и больше не разлучались никогда.
Первые мирные годы Толкин участвовал в составлении нового словаря английского языка. В 1920 году он получил должность преподавателя английского языка в Лидском университете (с 1924-го — профессора). В 1925-м был избран профессором оксфордского колледжа. Толкины вернулись в Оксфорд, где прожили до 1968 года.
Рональд Толкин специализировался на изучении западно-мидлендского диалекта среднеанглийского языка. Студенты любили его за человечность, юмор и отличное знание предмета. Они прощали ему плохую дикцию и привычку углубляться в мелочи. Чтобы содержать большую семью — а у Толкина было три сына и дочь — ему приходилось много работать. Он проводил вдвое больше лекций и семинаров, чем другие доны, участвовал в экзаменационных комиссиях. Часто Толкин возвращался домой поздно, за полночь готовился к новым лекциям, а потом ложился спать в ванной комнате, потому, что Эдит не выносила его храпа.
Еще ее раздражал бочонок с пивом, который вечно подтекал. Эдит ругалась, что дома пахнет, как в пивоварне. Но что поделать, Рональд обожал в часы отдыха ухаживать за розами, стричь газон и пить пиво; поэтому жена ворчала, однако пополняла бочонок.
Толкин любил и всегда изыскивал время, чтобы повеселиться в мужской компании. Сначала в Лидсе он создал "Клуб викингов", а затем в Оксфорде — "Клуб углегрызов". Участники клубов пили пиво, читали саги, пели песни на древнеисландском и дискутировали на религиозные темы. Крепкая дружба связывала Толкина с оксфордским доном Клайвом Стейплзом Льюисом (книголюбам он знаком по "Хроникам Нарнии" и богословским трактатам, в числе которых знаменитое "Чудо"), и позже Толкин присоединился к его клубу "Инклинги".
Льюис умер на 10 лет раньше Толкина, и последний отказался писать некролог. А вот Льюис некролог на смерть Толкина написал заранее, так охарактеризовав друга: "Толкин чувствовал язык поэзии и поэзию языка". Рональд Толкин привнес в сравнительную филологию, прежде изложенную сухим языком немецких специалистов, занимательность и поэтическое вдохновение. Льюису принадлежит и другое высказывание: "На Толкина никто никогда никакого влияния не оказывал: это было все равно, что пытаться повлиять на Брандашмыга!" Создатель Арды всегда был верен только себе.
Спокойный, бледный, болтливый, безобидный — таким Рональд Толкин запомнился коллегам. Консерватор и монархист, он считал, что исход любой демократии катастрофичен: какой-нибудь орк завладеет кольцом власти — и все окажутся вновь порабощенными. Терпеть не мог технический прогресс, чьи "дети" уродовали природу, кромсая леса дорогами и наводняя машинами. Вел дневник, используя выдуманный им "алфавит Румиля". Но так как часто менял начертание символов и их значение, позже едва мог разобрать собственные записи.
Профессор Толкин в душе всегда оставался студентом и шутил от души. На одной из новогодних вечеринок он укутался в каминный коврик из овчины и изображал белого медведя. В честь другой вечеринки оделся древним воителем и гонялся за соседом, размахивая боевым топором. А в весьма почтенном возрасте вместе с горстью мелочи мог подсунуть продавцам свою вставную челюсть.
Он часто с энтузиазмом брался за новое дело, но бросал его на полпути и впадал в глубокую депрессию. Перфекционизм мешал Толкину закончить начатое: он до бесконечности мог шлифовать детали и переписывать целое наново. Оттого катастрофически мало издано его филологических работ, а начатый в 1917 году с первых сказаний "Сильмариллион" был опубликован в 1977-м — посмертно, под редакцией сына Кристофера.
Поэтому в большую литературу Толкин вошел, как считал, с "пустячком", со сказкой — на издание важного произведения он бы никогда не решился. Дети обожали, когда папа рассказывал им на ночь о волшебных странах, эльфах и драконах. Точно не известно, когда героями этих рассказов стали хоббиты. По воспоминаниям Толкина, как-то он проверял экзаменационные работы и на чистом листе неожиданно вывел: "В норе на склоне холма жил да был хоббит". По мнению биографа Хамфри Карпентера, изучившего бумаги профессора, слово "хоббит" происходит от Бэббит — фамилии героя романа Синклера Льюиса, бизнесмена средних лет, попавшего в передряги.
Большая часть истории о Бильбо написана между 1930-м и 1935-м. При этом — удивительно! — медлительный человек, перфекционист, сомневающийся в каждом слове, в данном случае Толкин писал быстро, набело, почти без помарок, вплоть до поединка с драконом. Конец сказки он досказывал детям уже "с воздуха", поленившись записать последние главы. Но о неоконченной рукописи с иллюстрациями автора было известно нескольким друзьям и ученикам. Одна из аспиранток рассказала про сказку подруге, работающей в издательстве, та убедила профессора дописать историю о хоббите.
21 сентября 1937 года была издана книга "Хоббит, или Туда и обратно". Автор ужасно боялся колкостей с стороны коллег: дескать, не это ли итог научных исследований, на которые Толкину как раз выплатили стипендию Леверхюльма? Но все обошлось. Получив восторженные отзывы критиков, через несколько месяцев "Хоббит" был издан в США — и стал мега-бестселлером.
После успеха "Хоббита" издатели стали просить продолжения. А в сердце Толкина поселилась мечта опубликовать его любимое детище — "Сильмариллион"! Пока же он согласился написать еще одну историю о хоббитах… и эта работа растянулась на 12 лет. Дотошный профессор бесконечно чертил карты Средиземья, хронологические таблицы, даже графики движения ветра. Главы нового романа писались на черновиках — старых экзаменационных работах. История о хоббитах переросла в героический эпос, пропитанный духом сказаний из "Сильмариллиона". Толкин решил, что волшебные сказки можно рассказывать и для взрослых — почему бы нет? Когда оксфордский дон писал о чествовании хоббитов на Кормалленском поле, он плакал.
В конце 1947 года роман, получивший название "Властелин колец", был завершен… в черновом варианте. Толкин начал печатать его набело. А поскольку печатал профессор двумя пальцами, чистовик был готов лишь к 1949 году. Но Толкин мечтал опубликовать "Властелина" вместе с "Сильмариллионом"! Тогда как последний существовал в нескольких неоконченных вариантах. Писатель вел переговоры с двумя издательствами и лишь в 1952-м согласился на условия Allen&Unwin, ранее открывших миру "Хоббита": "Властелин колец" выходил самостоятельно, но разделенный на три части.
Миллион слов, дороговизна бумаги — издатели были уверены, что необычный по содержанию, стилю, толстый и оттого дорогой роман ожидает провал. Поэтому по договору автору полагался не гонорар, а доля от прибыли — в итоге это принесло Толкину много денег. В августе 1954-го вышло "Братство кольца", в ноябре 1954-го — "Две твердыни". Толкин тянул со сдачей приложений, так что третья часть "Властелина колец", "Возвращение короля", появилась лишь в октябре 1955-го и без обещанного именного указателя.
Многим читателям и критикам трилогия понравилась, но и разгромных статей в прессе было немало: "Мир мальчишек!", "Язык вроде библейского, инкрустированный архаизмами". Коллеги из Оксфорда фыркали: "Порезвился — пора и делом заняться!"
Но после выхода "Властелина колец" миру не суждено было остаться прежним.
Трилогия завоевывала континенты, ее переводили, ее издавали в разных странах. В 1965 году в США произошло два скандала. Сначала популярное издательство выпустило пиратский тираж "Властелина колец" в мягкой обложке — дешевые книжки были рассчитаны на студенческую аудиторию. А затем издательство-правообладатель выпустило свою версию "Хоббита" и "Властелина колец" в мягкой обложке. Томик "Хоббита" украшало изображение горы, двух страусов эму и странного дерева с розовыми плодами-луковицами, которое, как объяснил художник, является символом рождественской ели. Иллюстратор не удосужился прочитать книгу! Зато "Властелин колец" прочитали миллионы американских студентов — и объявили трилогию Главной Книгой. Значки "Фродо жив!" и "Гэндальфа в президенты!", костюмированные "хоббитские пикники", защита диссертаций по произведениям Толкина… Американский книжный бум имел резонанс во всем мире, породив движение толкинистов.
Создатель Средиземья в 1959 году вышел на пенсию. Он жил уединенно, почти не общался с оксфордским обществом и потому быстро начал тосковать. Allen&Unwin жаждали издать "Сильмариллион". Толкин, взявшись за редактирование книги, в который раз решил переписать ее. Стоит ли говорить, что от замысла его быстро отвлекли заботы о больной жене, пасьянс и письма читателей, на которые писатель старательно отвечал. Все чаще у профессора мелькала мысль, что работу над легендариумом предстоит завершить его младшему сыну Кристоферу. Роман "Новая Тень" — продолжение "Властелина колец", в котором Зло возвращается в Средиземье — споткнулся на первых же страницах и так и не был сочинен.
Журналисты, фотографирующие пожилую чету через окна дома; читатели, беспардонно вламывающиеся в гости — жизнь в Оксфорде перестала быть спокойной. В конце 1960-х супруги переехали в Борнмут, где Толкин отдыхал от поклонников (новый адрес держался в секрете) и получил возможность спокойно работать. Но в конце 1971-го Эдит скоропостижно умерла. Рональд вернулся в Оксфорд, к друзьям и коллегам.
В 1972 году Толкин был приглашен в Букингемский дворец. Королева лично вручила писателю и ученому орден Британской империи II степени.
Второго сентября 1973 года творец Арды, уже при жизни ставший легендой, скоропостижно скончался. Толкин гостил у друзей в Борнмуте; видимо, этот город был для него и Эдит роковым. Острая язва желудка с кровотечением, плеврит — профессора не смогли спасти.
Джон Рональд Руэл Толкин и Эдит Мэри Толкин (Бретт) похоронены в одной могиле на Вулверкотском кладбище в Оксфорде. Вместе с именами на могильной плите выгравировано: "Лучиэнь и Берен".
