Быть писателем. Часть 1
…Как он дышит, так и пишет, не стараясь угодить,
Так природа захотела, почему — не наше дело,
Для чего — не нам судить.
Вымысел не есть обман, замысел - ещё не точка.
Дайте ж дописать роман до последнего листочка.
(Булат Окуджава)
Сэр Артур Конан Дойл считал, что нет более пустого занятия, чем вместо произведений писателя читать его биографию. Однако, по некоторым данным, две трети литературных дебютов создано на автобиографическом материале. Так не вымысел, а описание пережитого помогает молодым авторам покорить Парнас. Жизнь вообще захватывающая штука, а писательская особенно, поскольку для нашего сообщества представляет профессиональный интерес.
Но, погрузившись в биографии известных писателей, с изумлением понимаешь: творческий процесс часто является самой "скучной" составляющей их бытия. Это труд, упорный, скрупулезный, не терпящий простоев, лени, изнеженности. И мне кажется, что причина экстравагантности многих писателей в том, что им приходится проявлять недюжинную фантазию, дабы вдохновить себя на литературный трудовой подвиг. Тогда-то и начинаются "танцы с бубном". Как писал Джек Лондон: "Не ждите вдохновения! Гоняйтесь за ним с дубинкой, и, даже если не поймаете, вы испытаете нечто удивительно похожее на него".
Представляете в подобной ситуации, к примеру, Лермонтова? "Выхожу один я на дорогу… С дубинкой…" А что поделать, надо — так надо!
А вот еще несколько правил для тех, кто задается вопросами: как стать писателем, как научиться писать хорошо и быстро, как стать известным. Дорогу осилит идущий.
1. Никому и никогда не поздно начать.
Иногда кажется: чтобы стать писателем, надо заболеть (это неправильно) и оказаться выброшенным из водоворота обыденности (а вот тут уже "тепло"!). Астрид Линдгрен сломала ногу и, лежа в постели в гипсе, от скуки записывала в блокнот сказочные истории. Татьяна Толстая начала писать после операции на глаза, проведя три месяца в "слепой" повязке. Она считает, что в те дни в ней произошли "медитативные сдвиги" и "открылся третий глаз".
Еще чаще писателями становятся не пациенты, а медики: Рабле, Чехов, Моэм, Вересаев, Булгаков, Лем, Аксенов, Кизи и другие. Конечно, когда творческий человек каждый день сталкивается с человеческими страданиями и девиациями, ему есть о чем поведать миру. Но среди людей иных специальностей великих писателей ничуть не меньше! Вы можете быть страховым агентом (Кафка), почтальоном (Фолкнер), юристом (Гришэм), секретарем (Роулинг) или сутки напролет проводить на кухне и за стойкой кафетерия (Мураками) — и в то же время создавать целые миры лишь силой воображения.
Когда Вирджинию Вулф спросили о секрете успеха женщины в литературе, она ответила: "У каждой женщины, если она собирается писать, должны быть средства и своя комната". По мнению миссис Вулф, роль, которая отведена женщине в обществе, исключает ее успехи на писательском поприще. До ХХ века у девочек не было своих комнат и права выбора судьбы. До 15 лет они штопали, вышивали и музицировали в общей гостиной, а затем родители выдавали их замуж. К 20 годам из девочек получались многодетные матери, тонущие в домашних хлопотах. "Уже потому было бы странно, если б одна из них писала как Шекспир", — заключила Вирджиния Вулф.
Но меткое наблюдение Вулф было опротестовано ее же соотечественницей. Сью Таунсенд в 15 лет бросила учебу ради работы, вскоре вышла замуж, а в 25 осталась одна с тремя детьми на руках. Муж сбежал из семьи, не выдержав ответственности. Мать-одиночка хваталась за любую работу, пока не устроилась контролером на обувную фабрику. Вышла второй раз замуж, родила четвертого ребенка. Об образовании не могло быть и речи — Таунсенд обожала читать, но с трудом находила время даже на книги. Еще меньше времени и сил было на писательство. Домашние материну блажь не одобряли. Первую книгу Таунсенд издала, когда ей было далеко за 30. Сегодня ее считают классиком политической сатиры, самой умной и циничной женщиной в Соединенном Королевстве.
2. Пишите каждый день.
Певец должен петь, танцор — танцевать, а писатель — писать. Каждый божий день. Габриэль Гарсиа Маркес сетовал, что ленится, делает между книгами большие, по месяцу-два, перерывы, отчего "рука остывает". Зато в работе был неистов.
История о создании первого романа Маркеса "Сто лет одиночества" стала легендой. Рекламный менеджер и отец двоих малышей уволился, заложил машину, отдал все деньги жене на хозяйство и с головой ушел в работу над книгой. К тому моменту, когда роман был закончен, семья задолжала всем лавочникам в округе. "Чтобы послать текст издателю, необходимо было 160 песо, а оставалось только 80, — вспоминал позже Маркес. — Тогда я заложил миксер и фен Мерседес. Узнав об этом, она сказала: «Не хватало только, чтобы роман оказался плохим»". Думаете, на этом трудности начинающего писателя закончились? Увы! Прежде чем нашелся издатель, согласившийся напечатать "Сто лет одиночества", Маркес получил несколько отказов!
Но о критике немного позже, а пока еще несколько слов о пользе каждодневного писательского труда.
"Писать — это ужасно и скучно!" — восклицает Ник Хорнби. Каждый второй роман автора экранизирован. В 2014-м на экраны вышло его "Долгое падение", а Хорнби все никак не смирится со своей тяжелой участью. "Я появляюсь в офисе в 9.30 и остаюсь до 18.00, не считая перерыва на ланч. Много курю и мало пишу. Урывками, по 2-3 предложения, с пятиминутными перерывами. Во время каждого перерыва я проверяю почту и злюсь, что мне никто не пишет".
Эмиль Золя перед работой привязывал себя к стулу. Жорж Санд писала каждый день до 11:00. Если она заканчивала очередной роман раньше этого часа, то брала чистый лист бумаги и начинала новый опус. Морис Метерлинк каждое утро по три часа сидел за рабочим столом, даже если в его голове не было ни единого замысла. Так же поступал и Эдгар По.
Не стоит тосковать над белым листом, как По или Метерлинк. Если не работаете над книгой — выполняйте упражнения для развития писательского мастерства. Питер Элбоу предлагает использовать метод "приватного письма": писать о чем угодно каждый день по 15 минут. О погоде, джинсах, чае, антилопах, ковбоях или сотовом телефоне. Можно включить музыку и написать о том, что она навеяла. Главное, не останавливаться. Секрет метода Элбоу в том, что во время письма идеи возникают в голове самопроизвольно, пробуждается вдохновение.
Кстати, на этом же принципе основано правило выхода из ступора. Нет ни одной мысли — пишите или печатайте: "Я не знаю, о чем писать". Хоть сто раз, пока ступор не пройдет.
Еще одно полезное упражнение — писать маленькие рассказы о случайном сочетании предметов или понятий. О гараже, вежливости, женщинах и разводном ключе. О шахматах, кактусе, Достоевском и компьютере. Или вот, вполне подходящее задание на развитие воображения:
Висят на сцене в первом акте
Бензопила, ведро и еж.
Заинтригован Станиславский,
Боится выйти в туалет.
Попробуйте предположить, о чем была эта пьеса. И да, никогда не пренебрегайте правилом Антона Чехова: "Если в первом акте на сцене висит ружье, то в последнем оно должно выстрелить".
Создаваемые при выполнении упражнений тексты не предназначены для публикации. Не важно, насколько они гениальны. Это лишь ступенька к мастерству. Пишите, пишите, пишите каждый день. Рука не должна остывать.
3. Пишите о том, что вам близко и интересно.
Молодой Владимир Набоков сочинял стихи о любви. Шел 1917-й год, ему вот-вот предстояло лишиться и родины, и наследства, превратиться из очень богатого дворянина в нищего изгнанника, живущего на деньги благотворительных организаций. Но политика никогда не интересовала Набокова (между прочим, он даже никогда не ходил голосовать). Его занимала поэзия.
Однажды, закончив новое любовное стихотворение, Владимир Набоков сделал пометку: "Пока я писал, с улицы слышалась сильная ружейная пальба и подлый треск пулемета". Это большевики брали Зимний. Ныне многие сомневаются в целесообразности данного события, а вот прозу и поэзию Набокова ценят и любят во всем мире.
Питер Джеймс, "папа" детектива Роя Грейса, поселил последнего в родном городе Брайтоне. Чтобы соблюсти достоверность, писатель решил ознакомиться с работой местных полицейских. И проявил такие таланты в расследовании преступлений, что полиция предложила Джеймсу стать ее консультантом. А на один из дней рождения подарила писателю настоящую патрульную машину!
Пишите о том, что вам интересно самим. Пишите тем языком, которым говорите. Но не ленитесь учить новые слова. А проверить объем своего словарного запаса можно ЗДЕСЬ.
4. Создавайте атмосферу.
"Таков человек — сердце, тело, мозг у него вперемешку, а не разложены по ящичкам, как, несомненно, будет через миллион лет. Пообедал плохо — плохо думается. От говядины и чернослива в душе не затеплится свет", — жаловалась Вирджиния Вулф. Впрочем, в тот раз писательница и ее подруга вполне утешились бутылочкой вина. Оставим бытовой алкоголизм на совести давно почившей словесницы, согласившись с нею во всем остальном. Действительно, человеческая психика — дело тонкое. Что способно вызвать прилив творческой активности, не предугадаешь. У каждого писателя есть свой секрет.
Бернард Шоу любил потолкаться на рынках или в поездах и делал наброски будущих произведений, пока находящиеся рядом люди беззастенчиво теснили и пихали гения. Фридрих Шиллер писал в кабинете, но опустив ноги в таз с ледяной водой. А на столе у Шиллера обязательно лежали гнилые яблоки. Александр Дюма-отец писал только на особых квадратных листах бумаги.
Сергей Аксаков едва не закричал от удивления, застав Николая Гоголя за работой. Гоголь работал по старинке, стоя за конторкой. Но Сергея Тимофеевича потрясла не поза, а облик малоросса:
"Передо мной стоял Гоголь в следующем фантастическом костюме: вместо сапог длинные шерстяные русские чулки выше колен; вместо сюртука, сверх фланелевого камзола, бархатный спензер; шея обмотана большим разноцветным шарфом, а на голове бархатный малиновый, шитый золотом кокошник. Гоголь писал и был углублен в свое дело, и мы, очевидно, ему помешали. Он долго смотрел на нас, но костюмом своим нисколько не стеснялся".
5. Будьте готовы к критике.
Я верю, что прошлое ничего не держит в ящике стола, что все хорошие книги рано или поздно находят дорогу к читателю. Но факт: этот путь бывает извилистым. Знаете, что объединяет роман "Сто лет одиночества" лауреата Нобелевской премии по литературе Маркеса, сказочную повесть "Гарри Поттер и философский камень", чья автор Джоан Роулинг стала первым писателем-миллиардером, и "Этюд в багровых тонах" — первый роман сэра Артура Конана Дойла о гениальном сыщике Шерлоке Холмсе? Все эти произведения, как вы, наверное, уже догадались, были отвергнуты многими и многими издательствами. И только терпение и оптимизм помогли их авторам не сломаться и дождаться своего звездного часа.
Писатель — это человек, который по доброй воле подставляет свою голову под терновый венок в надежде, что на ней все-таки окажется венок лавровый. К литературному труду не применимы критерии "правильно или нет", зато любой встречный-поперечный может высказать свое "фу" и будет абсолютно прав. Вы должны нравиться, но вы априори не можете нравиться всем. Более того, тех, кому вы не нравитесь, всегда будет подавляющее большинство. Что поделать!
Когда-то Лев Толстой сказал Антону Чехову: "Я терпеть не могу Шекспира, но ваши пьесы еще хуже". У Курта Воннегута в подобных ситуациях была наготове отповедь: "Все пишут плохие книги. Почему мне нельзя?"
Стивен Кинг в мемуарах "Как писать книги" вспоминает няньку Эйлу-Бейлу, которая "здорово умела пукать":
"Иногда, когда у нее подкатывало, она бросала меня на диван, нависала надо мной своей шерстяной юбкой и пускала ветры.
– Пу-у! Bay!!! – кричала она в восторге.
Это как если бы ты угодил в фейерверк болотных газов. Это было хотя и страшно, но все равно весело. Во многом Эйла-Бейла подготовила меня к литературной критике. Когда двухсотфунтовая нянька пукнет тебе в лицо с криком «Bay!», «Виллидж Войс» мало чем тебя может напугать".
В оформлении статьи использованы коллажи Николая Новодворского: обложки вышедших в СССР книг с "исправленными" заголовками.