Малахитовый царевич. Сказки проклятых царств
Яна Демидович
Нелюдимый лекарь с болот, что спас царицу от смерти и нехотя стал её приёмным сыном. Ведьма, которая сражается с нечистью из костяных теремов и собственным прошлым. Седая царевна, готовая на всё, чтобы обрести колдовскую силу назло ненавистной матери-богатырше. Боги Семи царств столкнут их, предвещая небывалую кровавую бурю. Запылают кострами болота, дрогнут забытые в курганах кости; воды забурлят от гигантских щук, встрепенётся крылатый узник в темнице на далёком острове… И тот, кто двадцать лет спал в хрустальном гробу, наконец откроет рубиновые глаза, дабы вновь обрушить на мир свои злость, меч и колдовство.
Яна Демидович
Малахитовый царевич. Сказки проклятых царств
ПРОЛОГ
…Кошмар всегда начинался в полночь. Распускался, будто диковинный хищный цветок, растущий в сердце недосягаемых теперь болот. Столь же чёрный, с багряной, как свежий порез, каёмкой на лепестках и терпким, отравляющим ночной воздух ароматом.
Приманка для глупцов.
Как же его называли? Черноцвет? Гадюшник?
Нет, не вспомнить.
Жар, что заполнял камеру, походившую на склеп, нещадно путал мысли. Железо наручников давило на израненные запястья, пересохшая глотка жаждала хоть каплю воды. Малахит знал, что долго не протянет. Но губы знай себе шептали упрямое, непобедимое:
– А я – лягушка в молоке… Лягушка, лягушка, лягушка…
Упрямица, что взобьёт масло и выпрыгнет на волю. Победительница, счастливица. Та, что одолеет жестокую недолю.
Да только вокруг не молоко – всё равно, что крутой кипяток. И до слуха уже донёсся грохот засовов, а затем – знакомый, мерный стук каблуков.
Его личный кошмар, его лихо ночное, явилось рассказать новую страшную сказку.
Скрежет металла по камням. Нож? Меч? Стрела? Так легко, играючи, до мимолётных искр…
Туман, что застилал усталые глаза, мешал Малахиту видеть. Но он и так знал, что на бледных щеках его гостьи алеют кровавые яблоки. Кто же на сей раз отдал ей силу из жил? Кого она убила, растянув свой рот в безумной скоморошьей улыбке? И, обмакнув пальцы в ещё горячую, чужую кровь, разукрасила себе лицо?
Малахит не собирался спрашивать.
Гостья приблизилась, наклонилась, чтобы коснуться его обнажённой руки. Того самого места, где третьего дня срезала зачарованное родимое пятно, лягушачью шкурку. Тихонько рассмеялась.
Миг – и наконечник стрелы легко ткнул Малахита под подбородок. Чуть надавил, выпуская рдяную ниточку крови. Заставляя взглянуть царевне прямо в лицо.
– Ты готов, Лягушонок?
ЧАСТЬ 1
ГЛАВА 1. МАЛАХИТ. Лекарь с болот
Два месяца назад
В харчевне «Щукин кот» царствовал привычный шум. Шныряли туда-сюда ладненькие служанки, мёд-пиво текло по усам, не минуя ртов, а запах стоял такой, что можно было наесться и без пищи: тут вам и аромат карасей, жареных в сметане, и нежнейшего тельного из белорыбицы, и расстегаев с визигой, луком и крутым яйцом…
Слава богам, здесь подавали только рыбу. Вот Малахит и сел в тёмном уголочке, чтобы заказать любимого съестного. Скупо улыбнулся девчонке, что выслушала его заказ, и, поудобней устроив свой мешок на скамье, принялся ждать.
День был хороший. Малахит успел закупить на рынке достаточно редких целебных трав, не напоролся на недругов, да и здесь, в «Щукином коте» его вряд ли побеспокоят: вон, сколько неместного люду привалило. Говор не столичный, видать, заезжие: торгованы да обозные охранники, прислужники и искатели приключений. Кто из них признает в нём царскую особу? Да никто.
«Особенно, когда царского в тебе и нет», – мрачно усмехнулся Малахит, придвигая к себе принесённое блюдо.
Царевич по воле судьбы. Приблудыш. Найдёныш. Грязь болотная… Он был не чета настоящему наследнику, золотому мальчику Златоцвету. Даже выглядел по-другому.
Кинь кто на него быстрый взгляд – и увидит всего лишь усталого, худолицего парня, едва минувшего своё двадцать третье лето. Старую, полную заплат рубашонку и волосы, заплетённые в чёрную косу, что сейчас, приколотая, гадюкой свернулась на затылке.
Но взгляд повнимательнее приметит и рубцы от ожогов на щеке, и длинные пальцы лекаря, и плечи, натруженные явно не лёгкой работой