Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 5. Том II
Борис Алексин
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Алексин
Необыкновенная жизнь обыкновенного человека
Книга пятая
Том II. 1943—1946
Часть вторая. 1943—1946
Глава первая
Лето 1943 года выдалось хорошим. Погода стояла устойчивая, и на Северном Кавказе, где все всегда растет быстро, на всех огородах стали собирать обильный урожай овощей.
Почти сразу после ухода немцев вернувшиеся из партизанского отряда председатель сельсовета и председатель колхоза попытались посеять кукурузу, использовав на семена уцелевшее зерно, хранившееся в «сапетках» (так назывались особые плетеные закрома на Крахмальном заводе).
При отступлении Красной армии саперы, взрывавшие основной корпус завода, складов кукурузы почему-то не тронули. Впоследствии говорили, что этому их уничтожению воспрепятствовал главный инженер Которов, по-видимому, предполагавший преподнести это зерно в подарок фашистам и тем завоевать их доверие. Мы знаем, что Которов, выбежавший на двор навстречу входящим немцам, не успел сказать явившимся к нему эсэсовцам и слова. Немцы по доносам их шпиона Сахарова считали Которова активным коммунистом, поэтому он был застрелен без какого-либо допроса или следствия.
Фашистские войска не сумели никуда вывезти эти запасы кукурузы, не успели они их и испортить перед своим стремительным отступлением, фактически бегством.
На семена пошла некоторая часть этой кукурузы, другую часть решили сберечь, как сырье для восстановления завода.
Получив помощь из Орджоникидзе (Северная Осетия), колхоз смог посеять небольшое количество ячменя и пшеницы.
Одним словом, через полгода после изгнания вражеских полчищ станица уже жила полнокровной жизнью. Оживал и Крахмальный завод: открылось два цеха – варенье-варочный и спиртной. В первом производили варку варенья из плодов и ягод, собранных в садах и на посадках бывшего подсобного хозяйства завода, частично уцелевшими и давшими очень хороший урожай. Часть ягод закупали и у населения. Из остатков крахмала делали патоку и гнали спирт.
Как-то так получилось, что Катя Алешкина, или как теперь ее все уважительно называли Екатерина Петровна, одновременно с выполнением обязанности секретаря, директора и начальника отдела кадров стала выполнять и еще одну обязанность.
На общем собрании рабочие завода потребовали, чтобы получение хлебных продуктов, а затем и их распределение по карточкам (с лета 1943 года им стали выдавать хлебные карточки) также, как и раздача самих карточек, была возложена на Алешкину.
Некоторые выступавшие рабочие прямо так и заявили, что честнее и добросовестнее Катерины в их коллективе нет. Вот и пришлось ей заняться, как и перед оккупацией, этой нелегкой и хлопотливой работой.
Мы уже говорили раньше, как было трудно с решением этой проблемы до прихода немцев, теперь, после страшной разрухи, произведенной оккупантами в этом районе, эта работа осложнилась во много раз.
Бедной женщине приходилось ходить по нескольку раз пешком в Майское (18 километров) за получением карточек, нарядов на продовольствие, а затем и самими продуктами. Причем часто бывало так, что наряды на зерно выдавались в Майском, само зерно в каком-нибудь колхозе километров за 10 в стороне, а молоть его нужно было на мельнице за станицей, и, наконец, возвращаться с мукой в Александровку, где уже около будочки, сколоченной около проходной, толпились жены рабочих и работницы, требовавшие немедленной раздачи муки.
Мука выдавалась раз в месяц и часто на оформление всех документов и раздачу муки у Алешкиной уходило несколько дней подряд.
Ведь на