Назад к книге «Метаморфозиум» [Xen Kras]

Метаморфозиум

Xen Kras

Истории, воплощающие в себе человечество во всех смыслах этого слова. Это истории о людях, и не имеет значения, живут они в антиутопическом обществе, в мире светлого будущего, наблюдают за крахом техногенной цивилизации или возвращаются к природе. О людях, которые могут встретиться с инопланетянами или полететь в космос. О тех, кто может быть построен из камня или жить сотни лет, но все равно обладать качествами человека. Перед Вами сборник рассказов автора Xen Kras – непохожих, созданных в разных жанрах, но объединенных одной темой – людскими пороками и достоинствами, способностью жертвовать и добиваться успеха, силой духа и слабостью. Что-то интересное в этом сборнике наверняка найдёт каждый, а быть может, и узнает себя?

Антиутопия

К истокам

– Кнуд? Кнуд Аменабл, неужели это… Ты?

Мужчина нехотя оторвал взгляд от большого экрана, который занимал целую стену в его излюбленном пабе. Вечернее шоу с незамысловатым названием «Вечернее шоу», хорошая бутылка крепкого дешевого пойла, большая порция сильно прожаренной закуски и очень успешно занятый мягкий диван в переполненном заведении – все, что требовалось для счастья после тяжелого рабочего дня.

– Ну, я. Че надо? – Кнуда несколько удивило появление одетого в дорогой костюм мужчины, который казался еще совсем юнцом. Было в нем что-то знакомое.

– Я могу присесть?

Аменабл, развалившийся на диване и предающийся чревоугодию, скинул ноги на пол, освобождая немного места рядом с собой.

– Ну, садись. Че надо-то? Будешь?

Мужчина в грязной рабочей робе протянул наполовину осушенную бутыль, проявляя высшую степень гостеприимства. Производитель пойла не долго думал над названием – на этикетке значилось «Веселая пьянь», что вполне отражало состояние любителей данного напитка после первого выпитого литра.

– Нет, благодарю. Я хотел бы поговорить и…

– Не будешь? И чего тогда сел? Иди отсюда!

– Но, мистер Аменабл, я бы хотел представиться… Я – Рейз Аменабл, ваш младший брат!

Лицо Кнуда ничуть не изменилось. Он погладил торчащую короткую бороду, жесткую и неухоженную и вновь приложился к бутылке. Юнец же выглядел восторжено-встревоженным. Он смотрел, не моргая, и почему-то раскрыл руки для объятий, на сколько это было возможно за небольшим столиком.

– Бывает, – пожал плечами старший брат, – От меня-то че надо?

– Как – что? – вид растерявшегося молодого мужчины развеселил человека в робе, не так, как телешоу, но это уже было хоть чем-то, и он засмеялся. Младший брат же, часто дыша и глотая воздух, поднял брови, от чего стал выглядеть еще более молодо, и затараторил, – как это что? я же брат. Мы же – братья. Мы не виделись долгие годы… Я искал тебя, я приехал сюда, чтобы тебя спасти, а ты даже не рад встрече!

– Так, а отчего мне радоваться? Я-то тебя не искал.

– Но я приехал, чтобы забрать тебя домой. Чтобы спасти и вернуть тебя к привычной жизни. Я смог выбраться из аграрной общины, выучиться, получил хорошую работу. Я узнал, кому продали дом нашей семьи, выкупил его, и теперь я нашел тебя! Я понимаю, что твоя жизнь сложилась не лучшим образом и, наверное, ты не могу ничего изменить, но теперь я помогу тебе. Если я смог многого добиться и выбрался со дна, то ты, со всеми своими знаниями и талантами, и подавно сумеешь. Родители выбрали тебя и поверили в тебя!

В современном обществе самые обеспеченные люди зачастую заводили лишь одного ребенка, так как прокормить, и, главное, воспитать и обучить, помочь найти достойное место, двум и более детям не представлялось возможным. Чета Аменабл же, обеспеченная и имеющая множество завистников, после рождения младшего, третьего, сына, потерпела крах в своем новом проекте и потеряла более половины состояния. Сначала, чтобы выровнять свое положение, они продали младшего годовалого отпрыска бездетному президенту транспортной компании, но суммы хватило ненадолго, и вскоре пришлось вновь решать, что делать. Родители Кнуда понимали, что должны были выбрать между двумя детьми и дать шанс на будущее самому талантливому. Поскольку старшему и любимому сыну исполнилось на тот момент уже четырнадцать, и он рвался учиться, т